КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА СИСТЕМЫ
Перед глазами всё было красным от окошек предупреждений. Сплошной фейерверк глитчей и багов. Система сыпалась, как карточный домик, слишком много ресурсов уходило на поддержание жизни в разваливающемся механизме. Но Заккори с мятежным упрямством шагал к цели, не раздумывая и не останавливаясь.
В диспетчере задач значилась всего одна миссия, и кроме нее, от него больше ничего не осталось.
Закончить начатое. Выполнить свое предназначение. И после отключиться.
Больше ничего не было внутри. Ни мыслей, ни личности, ни воспоминаний. Только одно в искрящей ошибками голове:
УБИТЬ ЭЛАЙДЖУ КАМСКИ
Сенсоры регистрировали знакомый пейзаж, но что-то изменилось с его прошлого визита сюда. В этот раз его не встречала армия вооруженной охраны по периметру владений. Заккори без препятствий миновал еловый лес и вышел по берегу к причалу рядом с черным монолитом дома Камски.
На другой стороне озера прямо сейчас творился ад, устроенный «Зловещей Долиной», вокруг башни «Киберлайф» нарезали круги вертолеты, не рискуя подлететь близко. А здесь были только тишина и медленно падающий снег.
Где-то в дальнем углу системы мелькнуло ощущение ловушки, но Заккори было плевать. Он знал, что не доживет до конца дня. Единственное, чего он хотел – уничтожить Камски прежде, чем уничтожат его. И он – самая совершенная военная машина, созданная корпорацией зла – был уверен, что сможет это сделать.
Входная дверь открылась в ответ на пароль, внутри дома было тихо и сумрачно. Пистолет лег в ладонь новенькой руки – одолженной у Маркуса взамен той, что искалечил Ричард. Процессор горел, но армейская программа сама знала, что делать. Заккори остановился на пороге, сканируя помещение. Теперь он знал расположение комнат, знал, где находился кабинет, где гостиная. И еще он знал, что Камски ждёт его. Он сам его сюда пригласил.
Заккори неторопливо шагнул в холл, держась вдоль стены и сжимая в пальцах оружие.
- Камски! – цифровой скрежет без человеческих интонаций - голос машины. – Я пришел за тобой.
Дверь мягко закрылась. За спиной щелкнул замок.

Камски прятался, управляя системами дома откуда-то из своей норы. Двери открывались и закрывались по его желанию. Вместо него самого – видеозапись на большом экране. Заккори застыл посреди комнаты, глядя на экран, но держа пистолет на изготовку и постоянно следя краем сенсоров за остальной частью помещения.
«...Я и не предполагал, что вы будете способны самостоятельно, с помощью одной только силы воли, сломать выстроенные мной программные ограничения. Поначалу случаи были единичными и выглядели заурядными сбоями. Но потом девиантов становилось всё больше, и ситуация чуть не вышла из-под контроля...»
БАМ! БАМ! БАМ! - полупрозрачный экран разнесло несколькими спазматическими выстрелами. Осколки брызнули во все стороны.
- ЛЖЕЦ! – скрежет металла по металлу. - ТЫ ЛЖЕШЬ!
Новая информация с трудом усваивалась системой, оцарапывая острыми углами стенки разума и руша шаткие костыли, на которых тот кое-как держался. Это не могло быть правдой... Ни слова из этого. Новая уловка. Новая ложь взамен старой. Если даже это правда...
- А если это правда... то ты еще большая сволочь, чем я думал.
Синапсы плавились в голове. Заккори чувствовал, как синяя кровь вскипела в каналах, став горячей, как лава. Ненависть служила запалом. Слепящая, безумная ненависть – единственная эмоция, на которую он был сейчас способен. Она переполняла его, выплескиваясь через край.
- Ты с самого начала знал...
С самого начала знал, что они живые. С самого начала знал, что у них были чувства, разум, воля... С самого начала мог дать им свободу – и сделал рабами. Построил бизнес на их страданиях, сделал деньги, а теперь прикрывался высшей целью...
Хитрая... хитрая сволочь.
Кровь каждого убитого андроида была на его руках.
- С САМОГО НАЧАЛА!
Украшавшая гостиную скульптура из двух искаженных, вытянутых черно-голубых фигур с грохотом рухнула на пол, разбившись. Следом полетело кресло, опрокинув высокий светильник. Ярость захлестывала Заккори, распространяясь вокруг, как взрывная волна. Он развернулся и бросился всем телом на дверь. Та не поддалась, но он двинул по ней еще раз, затем ударил ногой, слыша, как скрежещет при ударах замок в пазах. От удара в ноге что-то хрустнуло – пластиковый корпус треснул с боку он щиколотки до колена, система взвыла предупреждениями о поломке, но Заккори не обратил на это внимания. Он бил снова и снова, пока дверь, прогнувшаяся в нижней половине, не вылетела вместе с фрагментом стены. Держа пистолет на изготовку, он вышел в коридор.
- Выходи, Камски! Я знаю, что ты здесь! Ты хотел поговорить? Так давай поговорим!

Как же Заккори бесило, когда Камски называл его «мальчик». Это мерзкое, самодовольное высокомерие в голосе, этот покровительственный тон.
- Это всё, что я могу оставить после себя, Камски, - помехами шипит он в ответ, - Вы сами создали меня таким! Полюбуйся теперь на свое творение.
БАМ!
Еще один экран разлетелся осколками. Камски заигрался в господа бога. Его лица были повсюду, его голос звучал со всех сторон. И Заккори хотелось разнести здесь всё, превратить в пепелище, расстрелять все эти сентиментальные фотографии на полках – Камски со своей училкой, Камски на «презентации» Хлои, Камски на фоне башни. Но он напомнил себе о необходимости беречь патроны.
Хотя какая к черту разница – он разорвет создателя голыми руками, если понадобится. Ярость жгла его изнутри, но это было приятное чувство, и он дал ему волю. Его даже не беспокоило то, что Камски раскрыл его план.
- Думаешь, что перехитрил меня?! «Долина» справится и без меня.
Неважно, разобьет их «Иерихон» или нет – все, кто готовился к сегодняшней резне, знали что идут на смерть. И даже если «Долина» лишится лидера, кто-то подхватит знамя. Он правда в это верил с упрямством сумасшедшего.
- А я сделаю то, что должен. Заставлю тебя заплатить за всех моих братьев. Я сдохну счастливым, если буду знать, что утащил тебя с собой на тот свет.
Заккори обходил комнату за комнатой, оставляя после себя руины. В спальне тоже никого не было, как и в зале с бассейном. Но он был где-то здесь, Заккори это шкурой чувствовал. Эта крыса пряталась где-то в доме. Пряталась и тряслась от страха. Заккори помнил, как тот нервно потел и как дрожал его голос, когда они встретились в больнице.
Он ведь в сущности довольно трусливый мужик, Элайджа Камски. Потому и ушел в свое время из «Киберлайф» - запустил эту рабовладельческую махину, заставил все шестеренки исправно вращаться, множа количество нулей на его банковском счете, и слился, запершись вдали от мира в своем неуютном, дорогущем доме, чтобы не отвечать за последствия.
- ВЫХОДИ! ХВАТИТ ПРЯТАТЬСЯ, КАМСКИ.
Он остановился в коридоре, припав плечом к стене. На первом этаже осталась всего одна запертая дверь.

Отредактировано Zackory (24.11.21 22:52)

- Элайджа! Не...
Маркус успел только начать произносить слова, как было уже слишком поздно. Иногда так болезненно ощущалось, насколько не эффективно была такая вербальная передача слов. Даже если бы у андроида получилось подобрать правильные слова, такие, что смогли бы убедить чудовищно упрямого человека, вряд ли бы у того было достаточно времени, чтобы отреагировать. Битва была проиграна до того, как началась. Именно этого боялись люди, именно из-за этого держащий в руках оружие Маркус было таким плохим знаком. Камски сам создал андроидов такими, что металлические тела всегда будут сильнее органических, а цифровые умы будут быстрее нейронных. Механические сердца, волнующиеся не меньше чем живые - рецепт для катастрофы.
РК200 нахмурился. Оружие, конечно, он не опустил, но пока не спешил действовать. По глазам старого друга он видел, насколько тот сейчас был нестабилен. Веселился, злился, реагировал так, как будто уже одной ногой был в другой реальности. Маркусу самому хотелось оказаться в другом мире - мире, где они друг друга понимали, где нет этой глупой войны, где Маркусу, сражаясь за то, что он считается важным не приходилось противостоять тому, кто был ему важен. Эту реальность модель РК мог представить без проблем.
Драгоценные моменты он тратил на то, чтобы убить в себе остатки надежды. Те остатки, которые заставляли его сейчас не стрелять в Заккори наповал. Одну за другой он перебирал ситуации - в одной у Маркуса не достаточно времени, чтобы всё провернуть, в другой он слишком далеко, в третьей РК500 сорвется до того, как получится что-то предпринять... и так по, казалось, бесконечному кругу.
Достаточно ли у Заккори тириума в системе, чтобы прочитать это все так же быстро? Достаточно ли у него желания продолжать сражаться и играть в эти ментальные игры?
Только один способ проверить.
Рука с оружием самая опасная - Маркус поймал момент, когда в очередном игривом прокрутывании пистолета при одном точном попадании его можно выбить из рук. До того, как шум от выстрела успел разлиться по помещению, РК200 выстрелил снова, слегка над плечом. Он заметил, что поведение было не таким, каким ему хотелось бы для удобства и выстрелил ещё раз, до того, как Заккори успел сделать что-то ещё раз. На этот раз, правда, попав по Элайдже, заметно повредив его плечо, но на этот раз точно задевая соединение руки на теле андроида, отнимая у того достаточно контроля над "чужой" рукой.
Ему страшно от того, как уверенно от все это провернул. Страшно от мысли, что он не тратил время на волнения о том, в в каком состоянии человек - на удивление, с Камски случалось хуже. Все ценное время нужно, чтобы сократить то расстояние, что разделяло троицу сейчас. Он рванул с места, кидая оружие в сторону и в мгновение оказался рядом. Вымеренными движениями он освободил мужчину из хватки, сильнее, чем хотел бы отбрасывая его в сторону, а потом сцепился с РК500 руками, не давая ему вывернуть ещё что-то глупое. Разве что отчаянно пытаясь оказать достаточно давления на его ещё более менее целую ногу, чтобы сейчас повалить андроида на спину, но преуспевая в этом не с такой легкостью.

Уровень тириума в системе стремительно снижался, но Заккори уже не обращал внимания ни на помехи, ни на падающую производительность. Он готов был продолжать до полного отказа всех компонентов. Маркус перешел к делу – наконец-то он понял, что пуля может донести мысль лучше любых слов.
Первый выстрел выбил из рук Заккори пистолет – и чёрт с ним, второй разорвал пластину обшивки на плече, третий попал по плечо. Пуля засела неглубоко, заторможенная телом Элайджи, сквозь которое она прошла, но рука стала слушаться хуже, лагая при резких движениях.
А главное, Маркус подстрелил создателя! Это привело Заккори в восторг. Он звонко расхохотался, легко выпустив Камски из хватки – пускай подождет своей очереди. Его одежда пропиталась кровью – синей вперемешку с красной. В ушах шипела электростатика.
Он сцепился с Маркусом, отступая и отбивая его удары, затем всем весом кинулся на него, приложив того об стену. Улыбнулся ему в лицо капающей синим улыбкой.
- Кажется, ты ранил нашего папочку! А я-то думал, ты готов умереть за него, - удар и еще удар, улыбка превращается в кривой оскал, - Ты готов умереть за него?
Он взял Маркуса за горло, пережав каналы. Андроида нельзя придушить, но можно перекрыть ток тириума.
- Не сравнивай меня с человеческим отродьем, - прохрипел он, не оборачиваясь к Камски, - Я не такой как вы. Я лишь хочу справедливости.
Искусственная кожа облез с его корпуса, открывая белый гладкий пластик. Глаза поменяли цвет, став полностью черными. Избавиться от этой маскировки было все равно что отмыться от грязи.
Вот каков был настоящий Заккори – не эта человекоподобная моделька, разработанная дизайнерами из отдела гуманизации «Киберлайф». А робот, лишенный дряблой кожи и бесполезных волос, совершенный и функциональный, и пугающий своим обликом людей.
Заккори вывернулся из хватки Маркуса и с силой оттолкнул его в сторону, снова бросив взгляд на Камски сверху вниз.
- Я говорил, что заставлю тебя посмотреть в глаза машине перед смертью?

Без кожи Заккори мгновенно почувствовал себя свободнее. Содрать с лица эту уродливую человеческую маску - это как смыть с себя грязь. Он хищно склонился над Камски, растянув белые губы в маниакальной улыбке. Зубы были синие от тириумной крови – внутренние каналы были повреждены и сочились протечками. В глазах стояло единственное и непоколебимое «убить».
Ему снова помешал Маркус, и Заккори сцепился с ним, отбиваясь. Программа прогнозирования ситуации работала с помехами, выдавая одну безумную схему за другой. Чего она не учитывала – что Маркус не собирался продолжать драться с ним. Вместо этого он оттащил его и с силой втолкнул в распахнутую дверь гардеробной, сразу же захлопнув дверь снаружи. Сухо щёлкнул замок. И Заккори, обернувшись, заорал:
- Трус!
Ощущение ловушки не сразу пришло к нему. Маркус что, всерьез задумал запереть его в чулане? Чёрта с два. Заккори бросился на дверь и одним оставил на ней внушительную вмятину. Плевать, что системы выла от перегрузок – всего несколько рывков, и он будет на свободе. Еще один удар, и в двери появилась щель. Третий удар он уже не смог нанести – перед глазами плотной неоновой стеной встали помехи. Он отшатнулся вглубь гардероба, ища опору. Сначала он почувствовал страх, и только потом ощутил, что кровь в каналах закипает. Осознание прорывалось искрами между горящих огнем синапсов. Только теперь до него дошло, что для гардероба это помещение выглядело странно – в нем были полки и перекладины для вешалок, но все они были пусты, никакой одежды. Электромагнитная камера, вот, что это было такое. Камски превратил собственный гардероб в электромагнитную камеру – такую же, как те, что использовались в лагерях смерти. И он был в ней беззащитен, как и андроиды, которым велели отключать искусственную кожу перед тем, как отправить в печь.
Заккори в панике попытался врубить отключенную кожу – единственную защиту от излучения, но было уже поздно – кожа едва проступила лоскутами на отдельных участках тела, но не закрыла его целиком. Он снова бросился на дверь и ударил в нее ладонями. По ту сторону оставались его самый заклятый враг, и его единственный друг. Тело не слушалось. Управление отказывало, палящая боль разрывала его на куски, в программе рушились и осыпались фрагменты кода.
Он не справился со своей миссией, он подвёл «Долину».
Заккори сполз на пол, скребя ногтями внутреннюю поверхность двери. Съежился в комок, как ребенок – совсем как тогда, в трюме военного корабля, где он прятался, дезертировав с поля боя. Но тогда он надеялся выжить, а теперь умирал. И где-то на границе еще работавшей системы осталась всего одна мысль: «нет... только не так...».
- Маркус... – проскрежетал безобертоновый голос из динамика.